Неудачники тоже пришли сюда.

— «Нашего» тролля везут, — хмыкнул жрец, рассматривая повозку с мертвым чудовищем.

— Какой-то он… обугленный, — с некоторой грустью произнесла Рыжая.

— Иначе никак! — пискнул Йерк. — Справиться с троллем без огня иль кислоты невозможно.

Впереди началась сумятица: кто-то хотел пробиться в первые ряды, а их не пускали.

— Скажи, Ланс, — поинтересовался Рэм, — а когда ты понял, что дело не в тролле?

— Когда? — жрец задумался. — Наверное, впервые такая мысль у меня возникла после слов Мэри Сью о том, что мы его обязательно убьем. Ну помните, когда она предложила лечь под него ради нас?

— Эй! — возмутилась Мэри Сью. — С чего это ради вас? В первую очередь я о себе думала! Когда еще такой шанс выпал бы!

— Как скажешь, — Ланс улыбнулся. — Я вспомнил, что любая проблема должна иметь решение, и поэтому попытался выведать у Йерка, не удастся ли справиться с троллем, не сражаясь с ним. К сожалению, Йерк меня разочаровал: выходило, что без боя с троллем нам не обойтись. Тут-то у меня возникла неожиданная мысль — а есть ли этот тролль, вообще?

— И впрямь неожиданная мысль, — согласился Рэм. — Когда же она получила подтверждение?

— Не сразу, — вздохнул Ланс. — Ночь я провел, выстраивая планы предстоящей схватки и пытаясь понять, что из снаряжения может нам пригодится. И когда мы пришли в Гильдию за одним заданием, а нам выдали совершенно другое, я разозлился.

— Это точно, — кивнул Рэм, вспоминая, — ты был очень зол.

— Очень, — согласился жрец и слегка нахмурился. — Несмотря на злость, голова продолжала работать, и я заметил одну несуразность. В том, что Князь, а точнее — его секретарь, выдал нам опасное задание, стоило винить архисвященника Кодэ, с которым у меня не самые лучшие отношения. Однако Гильдия-то никогда не выдает слишком сложных заданий. Не в ее интересах получать трупы искателей приключений и нарываться на штрафы за невыполненные задания. Если бы задание относилось к эпическим и легендарным, то ничего удивительного, но сдирание шкур с тридцати волков вряд ли можно отнести к особенно сложным деяниям. Значит, имелась какая-то лазейка, с помощью которой схватки с троллем удалось бы избежать. Потому-то я и захотел пообщаться с единственной выжившей.

— Рейвенс Кисс.

— Точно, — подтвердил Ланс. — Рейвенс, на мой взгляд, очень мутная особа, а то, что она поклоняется Безумной, не делает ее чище. Как появится побольше свободного времени, обязательно вызнаю, как она вообще попала в город.

— Жрица Безумной! В городе! Я просто не могу в такое поверить! — с негодованием добавил жрец и покачал головой. — В данной истории Рейвенс оправдывает лишь то, что она искренне горевала о погибших. Она не сомневалась в том, что во всем виноват тролль, но, чем больше я с ней общался, тем больше уверялся в обратном. Тролля Рейвенс не видела. Следов его не заметила. О том, что он существовал, говорили какие-то пришлые дровосеки. Но они могли ошибаться. Мало ли что им привиделось.

— Зато меня заинтересовало кое-что другое, — после небольшой паузы продолжил Ланс. — Рейвенс Кисс сообщила, что пропал сборщик налогов. К сборщику прилагались два охранника и собранные подати. И они пропали без следа. Их загрызли волки, не оставив ни костей, ни вещей, ни собранных монет? А! Нет! Их бродячий тролль с собой унес! И таскает с собой до сих пор!

— Это уж вряд ли, — буркнула Мичи.

— Вот-вот, — Ланс широко улыбнулся. — Если не тролль, то деньги забрал кто-то другой. Но кто? Ах да! Кто-то же у нас видел тролля, которого не существует? Дровосеки из Грыжни. А когда я узнал, про огни на болотах, заброшенную избушку и о том, что пропал паренек, собирающийся найти путь к ней, мозаика сложилась окончательно. Оставалось разыграть небольшой спектакль и спровоцировать их…

— У тебя неплохо получилось, — пискнул Йерк.

— Я старался, — усмехнулся жрец, — но без твоей иллюзии нам пришлось бы худо. Она сработала выше всяких похвал. Как там ее называют? Незримая пелена? Разбойники полностью уверились в том, что им удалось расправиться с нами. Это-то их и сгубило.

— И все равно я не понимаю, — подал голос Рэм, — почему мы ничего не сделали со старостой Грыжни. Ведь бандиты работали под его началом.

— Под его, — грустно улыбнулся Ланс. — Но дело в том, что на его защиту вышла бы вся деревня. Думается мне, про грязные делишки Вилмера Ралфса знали многие. По крайней мере, жители Грыжни уж точно. Да и Димр — староста Рябиновки — в лучшем случае знал, а в худшем и участвовал в этом.

— И мы их отпустили…

— А ты хотел, чтобы мы их перебили? — посерьезнел жрец. — Прямо всех? Женщин и детей? А как определить, кто из них знал больше, кто меньше? Как взвесить вину каждого и вынести наказание по заслугам? А если бы они набросились на нас, ты смог бы в этой толпе отделить виновных от невинных? Смог бы сражаться с ними? Смог бы их победить?

— Я не знаю… — устало проговорил Рэм. — Я просто чувствую, что это… неправильно.

— Я тоже, — печальная улыбка промелькнула на лице Ланса, — но нас нанимали расправиться с волками, а не с шакалами. Мы расправились с теми, кто носил звериное обличье, и с теми, кто скрывался за обликом человеческим. Остальное не наше дело. Не забывай, мы выполнили это задание, чтобы добраться до князя. Он должен знать, что Джейл Брейк угрожает ему. Остальное нас интересовать не должно!

— Я… — Рэм вздохнул. — Понимаю.

— Вот и отлично. Сегодня же подам новое прошение.

Получено 15 очков опыта.

В этот раз Неудачники решили не праздновать сдачу задания в пиршественном зале Гильдии. Выходило слишком накладно. К тому же Ланс ожидал княжеского ответа, и потому Неудачники собрались дома. Мичи резала овощи и сервировала стол. Ланс жарил мясо. Лианг с Рэмом отправились на Торговую площадь и притащили оттуда три кувшина с пивом и одну объемистую бутыль с шипучкой специально для Рыжей. Йерк корпел над бумагами. Рыжая во дворе играла с соседскими детьми: ее непосредственная натура почему-то очень привлекала детвору.

Медленно, но верно день уступал место ночи. Город затихал, чтобы на следующий день проснуться и расшуметься пуще прежнего.

Когда Неудачники собрались за столом, в дверь застучали.

— Как обычно, — усмехнувшись, пожал плечами Ланс. Он вышел во двор и вскоре вернулся обратно, сжимая в руке конверт с печатью. На лице жреца играла чуть растерянная улыбка.

— Это оно? — с детским удивлением спросила Рыжая.

— Оно, — выдохнула Мичи, — княжеское письмо.

— Открывай скорей! — даже Лианг не смог сдержаться. — Ну же!

— Открываю, — слова Ланса не расходились с делом. Из распечатанного конверта он достал письмо, развернул его и стал читать княжеское послание вслух:

— Приятно видеть, что мои новые подданные столь рьяно берутся исполнять мою волю. Отрадно лицезреть ваши старания и желание принести мир и покой на мои земли. Тем не менее, меня огорчает, что там, где нужно смирение, преобладает гордыня, там, где требуется покорность, господствует высокомерие. Даже мои советники не могут понять, чем обоснована столь великая наглость: повторно требовать аудиенции, так и не совершив ничего по-настоящему достойного. Я — князь Густав Второй — и я ценю свое время. Первый и последний раз я сообщаю вам, что сейчас вы не достойны того, чтобы я тратил свое время на общение с вами. Ваша репутация сомнительна, а ваши деяния ничтожны. Исправьтесь. Свершите великое деяние. И тогда я уделю вам немного своего времени. Князь Густав Второй.

— Это что же? — протянула Рыжая удивленно. — К князю мы не пойдем?

— Нет, не пойдем, — письмо выскользнуло из руки Ланса и, кружась, полетело на пол.

— Не пойдем, — повторил Ланс и обессиленно рухнул на скамейку. На него стало страшно смотреть: лицо покрылось красными пятнами, в карих глазах не осталось даже злости, тело обмякло. Стержень, что заставлял Ланса действовать, исчез. Несколько долгих мгновений жрец сидел на скамейке, устремив взгляд в глубины вечности.